13 мая 2009

Комплимент от Александра Дюма

Официальная история российских отелей началась в 1821 году с принятием «Положения о гостиницах, ресторациях, кофейных домах, трактирах и харчевнях». Именно этот документ за подписью Александра I превратил гостиничное дело в особую отрасль сферы услуг. И никаких плясокСогласно «Положению» заведение, претендовавшее на статус гостиницы, должно было иметь «не менее 6 жилых номеров с мебелью, кроватями и спальными принадлежностями… буфет и не более двух общих комнат (гостиная и столовая)». Рацион питания постояльцев освещался весьма скупо. «Положение» обращалось лишь к самой «крепкой» части меню. Столы с кушаньем предписывалось дополнять напитками – «русскими и иностранными водками, винами, коньяком, ромом, ликерами, пивом…». Что ни говори, а акцизы с продажи спиртного во все времена интересовали государство больше, чем желудок и кошелек обывателя. В отличие от трактиров и харчевен музыка и пляски в гостиницах поначалу категорически запрещались. Единственным средством от скуки для постояльцев становился бильярд, весьма популярный в ту пору. Но и здесь веселью и азарту был указан предел – не более двух бильярдных столов в заведении.

Номер для поэта

Гостиницы европейского типа, появившиеся в провинции уже в первой трети XIX столетия, как правило, строились двухэтажными. «Образцовые» фасады новоявленных отелей тесно прижимались к соседним зданиям, а проездные арки вели во внутренний двор, служивший для размещения экипажей.

Так была устроена и ярославская гостиница братьев Чепахиных, открывшаяся в 1810х годах. (Бывшее здание гостиницы на углу Богоявленской площади ныне восстановлено). Планировка гостиницы была весьма практичной: «нумерованные покои», сообщаясь друг с другом, представляли собой своеобразную галерею. При необходимости смежные номера могли соединяться в роскошные апартаменты, но чаще сдавались по отдельности. Вероятно, именно в таком скромном номере останавливался проездом в Грешнево молодой Николай Некрасов. В 1841 году поэт указывает в письме из Ярославля привычный адрес: «на углу Стрелецкой улицы, в доме Чепахина». Пусть название улицы не смущает читателя: Стрелецкая, а ныне улица Ушинского, до середины XIX века была в два раза длиннее и от Семеновской (ныне Красной) площади тянулась вплоть до Богоявленской, выходя к гостинице Чепахина.

Нередко прибегал к услугам ярославских отелей и брат великого поэта – Федор Алексеевич Некрасов. Бывая в Ярославле по делам, хозяин Карабихи отдавал предпочтение комфортабельной «Кокуевке», располагавшейся у подножия Власьевской (Знаменской) башни – той самой «Кокуевке», восстановление которой стало в наши дни предметом острейшей полемики.

Начал в «Берлине»

Это сказочное, на первый взгляд, название отель получил по фамилии владельца – богача и большого оригинала Рафаила Ивановича Кокуева. Выкупив трактирное заведение «Берлин», примыкавшее к древним городским воротам, Кокуев перестроил и значительно расширил здание. Не жалея средств и сил, он даже добился у городских властей разрешения на покупку «земли от Театральной площади».

Открывшаяся в 1867 году гостиница оправдала надежды создателя и долгие годы считалась лучшей в Ярославле. По крайней мере так утверждала самая эффективная и беспристрастная реклама того времени – народная молва. Ей и доверился известный журналист Иосиф Колышко, впервые оказавшись в Ярославле. От вокзала он приказал везти себя в лучшую гостиницу:

– «Кокуевку»? – обернулся ко мне извозчик.

– Какую еще «Кокуевку»? – удивился я.

– В кокуевскую гостиницу… Лучше нет!»

Интерьеры «милой, провинциальной «Кокуевки», безусловно, не удивили искушенного петербуржца, однако «мягкий пружинный матрас без излишних неровностей» оставил самое выгодное впечатление о ярославском гостеприимстве.
Действительно, о чем же еще, как не об удобной кровати, мечтается утомленному путешественнику? Вспомним, что и прославленный романист Александр Дюмастарший, отважно пустившийся в вояж по России, среди главнейших достоинств Ярославля называл «приличные постели» местных гостиниц.

Кстати, такого комплимента от знаменитого интуриста удостоилась гостиница «архимиллионера» Пастухова (ныне – здание Главпочтамта). В середине XIX столетия этот огромный доходный дом, занявший целый квартал, стал настоящей сенсацией для невысокого, наполовину деревянного Ярославля. Представительный фасад исполинского здания словно излучал надежность и респектабельность, а баснословное состояние хозяина подогревало любопытство приезжих. Стоит ли удивляться, что Пастухову удалось заманить в гости самого Александра Дюма?

Автор: Мария Александрова