Как я «готовил» Новый год

Люди за столиками, натянуто улыбаясь, захлопали с удвоенной энергией.

Чтобы попасть на предпраздничную съемку, мне не пришлось выигрывать «Евровидение», забивать четыре мяча «Ливерпулю» или становиться вип­художником. Достаточно было заглянуть на «Одноклассники», где у моей знакомой из продюсерской фирмы в статусе висела надпись: «Срочно требуется массовка для съемок новогодней программы». Так что любой желающий мог просто прийти и узнать тайны закулисья. Пришло массовки человек 30 – 40. В основном члены продюсерского центра, знакомые, друзья, родственники да и просто любопытные. Прибыли и «випы» – депутаты, артисты, директора магазинов, салонов красоты, врачи, спортсмены. Конечно, пока первых лиц города и области не наблюдалось, но это все пока.

Действо происходило в одном из ярославских ресторанов.

– Мы начнем с десяти часов утра. Будем расставлять технику и наряжать елки. Но можешь подходить к двумтрем часам. Тогда будут записывать поздравления известных людей и музыкантов. О, мы тебя тоже запишем. Скажешь пару слов про Новый год, – инструктировала меня продюсер Ксения Волохова.

Черный праздник

В назначенное время я был на месте. Половина зала заставлена столиками, за которыми сидели почти празднично одетые люди, а другая часть зала густо усеяна осветительными лампами, камерами. Елки украшены лишь с видимой зрителю стороны, оставляя свой обнаженный зеленый зад за кадром.

Рядом со мной стояли две девушки и усиленно спорили о роли черного цвета в новогоднем настроении. Большинство массовки, как только им сказали, что надо прийти нарядными, надели черные платья и костюмы и со стороны смотрелись как взвод морской пехоты. И организаторы решали, стоит ли среди мужчин посадить девушку. Леди тоже как назло считали, что черное идет всем, и почти поголовно пришли в чем­то благородночерном.

– Не цокайте каблуками, – серчал режиссер и в очередной раз останавливал съемку.

– Еще дубль, – говорил он, и люди начинали свои поздравления заново.

Задумка режиссера была в том, что сидящие за столом говорили поздравление нон­стоп. Один начинал, другой подхватывал, третий завершал. В тот момент солировал столик на переднем плане. Операторы сразу говорили, кто еще попадает в кадр, и все «счастливцы» тут же надевали дежурные улыбки и излучали радушие. Остальные расслаблялись.

Блондинка за записываемым столиком бодро начинала: «Дорогие ярославцы, поздравляю вас с Новым годом…» и тут же без паузы добавляла: «А теперь давайте остановимся, я запуталась». И все начиналось заново.

Недалеко от нас стоял столик, где сидели мужчина и девушка. У нее уголки губ были постоянно вздернуты в элегантной улыбке. Я откровенно восхищался ею: «Надо же, запись идет уже часа два, а ей все весело». И лишь когда ведущий сказал что­то смешное и вся массовка засмеялась, а девушка усмехнулась искренне во все 32 зуба, стало понятно, что эта легкая улыбка приклеилась к ее губам в начале съемки и держится уже автоматически.

Сбившуюся в очередной раз блондинку решили не записывать и предложили сделать поздравление из двух частей. Народ снова достал из резерва радостное настроение и «надел» улыбки.

Веселье на пустой желудок

Обычные люди, смотря дома новогодние концерты, думают: как хорошо им,  артистам, – веселятся, выпивают, закусывают.

Все это неправда. На наших столиках стояли маленькие елочки и бокал с «шампанским». В роли игристого вина выступала схожая по виду газировка «Буратино».

И совершенно пустой стол. А веселиться на голодный желудок не очень­то приятно, не очень­то легко.

Артистов просто не было, и музыкантов мы не видели. Это в конечной версии, которую покажут по ТВ, шутки ведущих будут чередовать с поздравлениями гостей. Концертные номера сменяются тостами вип­персон. Но это монтаж, а на самом деле с двенадцати дня до шести вечера целиком записывали гостей, а потом еще часа три­четыре артисты радовали телеоператоров. Выступили и «Мамульки­Бенд», и артистка оригинального жанра Донна Революция, и детский ансамбль казачьей песни «Плетенька» с посвященной тысячелетию города песней «С Новым годом, юбиляр», и популярная в городе группа «Лето на Марсе» с композициями а­ля «Звери». Бармен Александр Бурмистров жонглировал бутылками, а артисты театра каскадеров падали, прыгали, дрались.

Но это все было после нас, а я смотрел, как мужчина в строгом костюме с депутатским значком на лацкане поздравлял ярославцев. Он смотрел в камеру и читал напечатанный текст, который режиссер держал чуть ниже объектива. Депутат постоянно сбивался в финале речи, оканчивавшейся стихотворением. Очень было неудобно выговорить фразу «и все хорошее приходит в утро января». Раз за разом это «вутро» заставляло все переделывать.

Новогоднее обращение В.В.

Потом пришла очередь нашего столика. Здесь сидели заведующий отделением областной клинической наркологической больницы Михаил Черноморский, заместитель председателя ярославского общества «Трезвость и здоровье» Владислав Табаков и я (тезка экс-президента России), тоже человек в принципе непьющий и некурящий.

Нам в отличие от депутатов телесуфлеров не давали, стихотворений читать не предлагали. Каждый сказал то, что думает. Владислав пожелал «гипертонических зарплат и беременного кошелька». Я помечтал, чтобы об этом узнало как можно больше людей, а Михаил сказал совсем не в стиле своей специализации, но все равно доброе и приятное.

Наше трио с первого раза прочитало все без запинки и удостоилось похвалы режиссера, но пришлось заново повторить, поскольку я недостаточно громко и оптимистично поздравлял. Я усилил громкость, но Михаил заслушался и забыл вступить. Пришлось третий раз прогнать текст.

Только мы закончили, как операторы подхватили столики и стали с легкостью и лихостью менять их местами. Теперь я понял, почему под шикарными скатертями скрывались не солидные деревянные столы, а их пластиковые «коллеги».

Потом накрыли фуршетный стол и все артисты и съемочная группа пошли перекусить. Вот где были шутки и смех, новогодние тосты и непринужденные разговоры! Вот сюда бы камеру. Или просто накрыть столы, поставить там натуральную еду вместо елочек – и пусть люди едят, общаются, а к ним подходят операторы и снимают их в этот момент. Но специалисты объяснили, что это все нереально, что от разговоров за соседними столами будет идти шум, что любой диалог надо выстроить, а непринужденно человек сказать тост перед камерой не сможет.

– Что же ты там всего три часа пробыл, остался бы подольше и потусовался бы удовольствия ради? – спрашивали меня позже коллеги.

– Что вы, какое удовольствие, это работа. Ради десятисекундного выступления сидишь два часа на стуле и улыбаешься, а по команде хлопаешь и радуешься, – ответил я.

Осталось теперь дождаться эфира, который пройдет по Городскому телеканалу в январе, и посмотреть, сумеют ли сделать из наших трудов легкий и непринужденный праздник. Но на телешоу я больше не ходок. Плавали – знаем.