Ради нескольких строчек в газете

Семинары школы оказались разбитыми на две части: два семинарских дня в Москве, два – в Питере. Уже первая лекция показала, что воспевания современной нам политической реальности, как это часто случается не будет.

Главный редактор журнала «Искусство кино», член Совета по культуре при Президенте Российской Федерации Даниил Дондурей совершенно нелестным образом отозвался о политике федеральных каналов, Первом, России, НТВ.

– На самом высоком уровне нашим министрам кажется, что человек не личность, а предмет социальной опеки, и такому человеку культура не нужна, она его не развивает и символизирует «отставшее от жизни время», – заявляет Даниил Дондурей. – Не Бразилия и не Мексика – самые «сериалосмотрящие» страны. Тут впереди именно Россия. А сериалы и прочий некачественный контент наших телеканалов формируют не только искаженное представление о действительности у отечественного зрителя, но и просто духовно неразвитого человека. Почему? Потому что сегодня ТВ – крупнейший проводник культуры, системы мотиваций, связанной со стереотипами и мифами, это компьютерная программа способов освоения человеком реальности. Культура проектирует и мотивирует нашу жизнь.

Инфаркты вместо сериалов

Еще один лектор, телеобозреватель газеты «Известия» Ирина Петровская в чем­то согласна с коллегой. Для нее сегодняшнее телевидение – это способ управления безынициативным большинством, разрушающий нормы человеческого общения и морали: «9/10 людей в «Пусть говорят» – скоты. Человек смотрит на их сумасшествие и думает, что раз такое безобразие возможно на телеэкране, оно не должно быть предосудительным и в обычной жизни».

На мой вопрос, стоит ли лечить «телевизионную наркоманию» профилактической работой, например, каждое последнее воскресенье месяца останавливать вещание всех телеканалов, Ирина Петровская ответила следующим образом:

– Когда несколько лет назад на Останкинской башне произошел пожар и всего на семь дней зритель потерял возможность видеть дорогие сердцу передачи, сериалы и новости, в Москве случился всплеск заболеваемости. У когото поднялось давление, произошел ряд инсультов, в больницы звонили и звонили люди, вырванные из привычного им русла жизни. И это легко объяснимо. Дом ассоциируется у них прежде всего с работающим экраном. Что делает русский человек, когда приходит домой? Первым делом включает телевизор. Поэтому не думаю, что обязательно нужно устраивать такую профилактику. Не все в новый свободный от телевещания день пойдут в библиотеки и театры, зато многие заболеют.

Петровской так не понравилась идея профилактики, что она даже не стала прогнозировать события в стране, когда у нее поинтересовались: а что если телевидение пропадет на целый месяц? Впрочем, если рассудить, такие вопросы совсем не для Ирины: как­никак живет она тем, что каждую неделю готовит телеобзоры. А целый месяц без ТВ для нее месяц без зарплаты.

Что касается Даниила Дондурея, то, по его разумению, за телевидением должна закрепиться задача создания «сложного человека». Есть теория, что в скором времени авторитет государств мира перестанет зависеть от объемов ВВП или ядерных боезапасов, и на первый план выйдет качество отдельной личности, способной отвечать вызовам времени.

Путин стал публицистом

На последний семинар в Петербурге Кабаева и команда пригласили Андрея Колесникова – это не только известнейший на всю страну бытописатель второго Президента РФ, но и наш земляк. Человек, написавший в свое время такие популярные книги, как «Я видел Путина» и «Путин видел меня», находившийся рядом с Владимиром Владимировичем все время его президентства и теперь продолжающий тенью следовать за ним, родился в Семибратове, где начинал печататься в районке, а затем – в областной газете «Юность».

Как рассказал Андрей, привыкали к его письму долго: ирония не всем чиновникам по вкусу, не любят они ерничества и иносказаний. Потому на всех значимых пресс­конференциях требуют от журналиста высылать вопросы заранее. Подобная практика есть и в России, и в Германии, и во Франции. Самые же несвободные в этом плане – журналисты США. Как говорит бывший ярославец, «они словно рабы на галерах, но зато им и платят хорошо». У нас же в России, если комуто не нравится предложенная формулировка вопроса, от нее можно отказаться, но сам вопрос – оставить, только стоит задавать его несколько другими словами. На нерадивого журналиста, конечно, обидятся, зато зауважают.

Не спросить Колесникова о Путине, все равно что священника не спросить о Боге.

– Я брал у этого человека не одно интервью и скажу вам, Путин очень образован. Те цитаты, что он временами произносит и которые фиксируют журналисты, лишь сотая доля того, что хранит его память. Ему не нужны райтеры для составления речей. Я видел несколько листочков, которые ему подготовили и с которыми он должен был выступать с трибуны. Так вот на готовом листе отсутствовало свободное место: все исчеркано, исписано убористым почерком, заметками на полях, между строк. Иногда подобных комментариев скапливается так много, что они на листе не умещаются. Как видите, Путин – человек, которому есть что сказать. Чтобы не пропадал его талант публициста, я предложил Владимиру Владимировичу вести колонку в моем журнале «Русский пионер», на что получил согласие. Благодаря такому новому автору мой журнал приобрел и новых заинтересованных читателей.

Андрей иронически хмыкнул: как бы хорошо он ни работал, не всем, говорит, по душе его деятельность. И вспомнил случай с премьерскими часами. Несколько месяцев назад на оружейном заводе в Туле, куда Путин приехал с визитом, один из слесарей попросил у премьер­министра «что­нибудь в подарок». Сувениров Путин с собой не захватил, но рабочий на просьбе настоял и получил прямо с руки Владимира Владимировича «недорогие часы, не золотые и не платиновые, стоимостью всего 6 тысяч долларов».

– А потом однажды мне позвонил неизвестный, представился этим самым слесарем и поблагодарил меня за то, как я и мои коллеги описали случай с часами. «Благодаря вам, – со злостью в голосе произнес мужчина, – теперь все меня на заводе считают вымогателем! Руки не подают! Хотелось бы вам в глаза посмотреть, только не успею, наверное, покидаю столицу!»

Разные интересные темы поднимались на семинарах для молодых журналистов: «акулы пера» делились опытом, а сама молодежь ночами и в перерывах между лекциями «разговоры разговаривала». Несколько таких полуночных бесед – и представление о состоянии российской прессы можно составить И не нужно фолианты университетских исследований листать…