20:26
воскресенье,
9 февраля 2025 г.
Температура
НУ И ПОГОДА
С
Ярославль,
Ярославская обл., Россия
5 мая 2010

Почему мы пишем челобитные?

– Я приезжаю в Ярославль, наверное, уже в сотый раз. Первый был в 1979 году, а другой 15 лет спустя. Тогда между университетом города Билефельда и вузами вашего города завязались тесные связи и у нас начались программы по обмену. С тех пор я в Ярославле бываю раз 5 – 6 в год, – говорит доктор исторических наук Штефан Мерл.

Сто визитов для архивов

Штефан Мерл заведует кафедрой восточноевропейской истории и специализируется на экономике СССР и России. Это достаточно редкое для немецких ученых направление. Его кандидатская работа была посвящена новой экономической политике в 20 годах ХХ века. В докторской диссертации он проанализировал жизнь крестьян в период коллективизации в тридцатые годы. Потом изучал периоды Хрущева и Горбачева. А сейчас он изучает, как это называется в Германии, «политические коммуникации» в периоды диктатуры в Германии, России, Польше, Венгрии, Монголии. Или, проще говоря, письма народа к власти. Пока обычные туристы осматривают достопримечательности, Мерл сидит в ярославских архивах.

Два процента корреспондентов

Удивительно, но во все времена и во всех изученных странах процент тех, кто пишет начальникам, одинаковый. Что в гитлеровской Германии и сталинском СССР, что в далекой Монголии и ГДР он составлял 2 процента от численности населения. В Польше, где сильно влияние католической церкви, число челобитных поменьше.

Причем необязательно это были жалобы. Среди них значительную часть занимали письма с благодарностью и описанием того, как хорошо и весело живется им в СССР (Германии) под чутким руководством Сталина (Гитлера). Такое восхваление своей жизни, несмотря на все трудности, которые люди испытывали, не ложь, считает Штефан. Никто ведь не заставлял людей писать все это. Это как ритуал, как обращение к богам.

Доктор Мерл работал в московских и ярославских архивах. Он видел, как люди посылали корреспонденцию властям десятилетиями. Им писали ответы, проблемы оставались, и люди годами рассказывали про одни и те же беды.

– Это тоже своего рода ритуал. Люди должны знать, что их обращение прочитают, что их проблему узнают и что каждый получит ответ. Я думаю, что это тоже помогало сохранять стабильность политической системы, – считает немецкий ученый.

В Советском Союзе жалобы были более персонифицированы. Если немцы писали в обезличенные государственные институты, то русские – товарищам Сталину, Жукову, Хрущеву.

– В Европе такая форма обращений была популярна в XVIII веке, а в России до сих пор сохранилась, – говорит Штефан.

Такую любовь к письмам во власть ученый объясняет тем, что в Германии если человек написал в какой­нибудь институт государственного управления, то решение можно обжаловать, но после рассмотрения апелляции второй раз к этому вопросу возвращаться не будут. Русские же люди писали письма Сталину, их отсылали в местный обком партии, те – в райком, и тот уже разбирался или давал отписку адресату. Человек видел, что письмо он отправлял вождю, а ответили из районного комитета партии. И если ответ его не устраивал, то он думал, что товарищ Сталин не прочитал письмо, а оно попало к местным бюрократам, и снова писал письмо наверх. Ему снова отвечали, на этот раз уже из горкома КПСС. И снова человек, неудовлетворенный ответом, отправлял письмо. Так могло продолжаться бесконечно.

Писали о том, что разрешали

Штефан отметил, что кроме писем с восхвалением действующей власти и доносов были письма с проблемным содержанием. У советского человека проблем в послевоенное время хватало, но не каждую он стремился донести до высокопоставленных руководителей.

– В Ярославле во время правления Сталина не было мяса, но вряд ли кто­то про это писал. А стали затрагивать эту тему только тогда, когда Хрущев стал говорить, что в стране не хватает мяса, – рассказывает Штефан Мерл.

Русские люди все держат в себе, очень долго терпят. А жаловаться начинают тогда, когда видят, что начальники поднимают эту тему. Сказали, что каждому дадут по отдельной квартире, и сразу же 70 процентов всех писем были посвящены этой теме.

Немецкий ученый обнаружил для себя еще два источника «политической коммуникации» советского народа – письма в газету «Правда» и избирательные бюллетени. В газету, орган ЦК КПСС, народ писал примерно с той же надеждой и содержанием, что и в письмах к Сталину, Брежневу или Горбачеву. Около миллиона писем в год со всей страны приходило в редакцию.

А еще любили ярославцы писать на избирательных бюллетенях, и не только ругательства. Часто на них можно было встретить надписи политикоэкономического содержания вроде «мяса нет», «черт возьми Хрущева», «надо построить мост через Волгу»...

Как менялись город и народ

Но помимо исследователя советского прошлого Штефан волей­неволей становится наблюдателем происходящих с городом перемен. Он отметил, что когда приехал в Ярославль в 1994 году, то в городе даже не было нормального ресторана.

Сейчас с этим никаких проблем даже для искушенного сервисом иностранца. Еще Штефан отметил ярославские власти
за внимание к центру города: «У вас очень красивая архитек­тура в центре города, и она входит в зону, которая охраняется ЮНЕСКО, но довольно дорого ремонтировать такие дома и содержать их. А у вас их очень много».

Еще отметил иностранный гость, что лет десять назад в наших магазинах было очень некомфортно, а сейчас они уже вышли на нормальный европейский уровень.

– А улица Кирова стала похожа на приличную улицу любого европейского города, – сказал Штефан.

В начале 90-х годов многие россияне ощущали близость к Европе, потом, в конце десятилетия, они считали, что у России особый путь развития. Штефан заметил оптимистично, что в последние полтора года Россия опять стала ближе к Европе. И постепенно происходит у людей, и молодежи особенно, деполитизация. Россиян мало интересует политика, они перестают писать письма властям предержащим, надеются все больше на себя.

Автор: Владимир Кобылинский

Комментарии

Другие новости раздела «Общество»

Читать