Девиз Демидовых – делами, а не словами

8 декабря Александр Ильич вновь был избран ректором ЯрГУ на новый пятилетний срок. Но главной темой нашего разговора стали отнюдь не выборы, а проблема создания регионального опорного вуза.

Почему провалились переговоры

– Александр Ильич, до 30 ноября три самых крупных вуза области – ЯрГУ, ЯГТУ и ЯГПУ – должны были дать ответ на предложение Министерства образования и науки РФ объединиться. Как известно, технический и педагогический университеты отказались. Почему?
– Мне трудно ответить за них. Они или не готовы, или оказались недостаточно информированы.

– Как заявил по итогам переговоров заместитель губернатора области Эдуард Лысенко, на самом деле все три вуза готовы участвовать в создании опорного университета, однако каждый хочет быть главным. Получается, «делим портфели»?
– Пока нечего делить!  Самая большая беда, что мы начали делить портфели, когда непонятно, какую конструкцию будем создавать. Неправда, что мы не готовы работать вместе. Готовы и можем! Не сумели договориться?  Да!

– ЯрГУ единственный проголосовал за создание опорного вуза прямо сейчас. За что конкретно вы голосовали?
– Ученый совет университета голосовал за создание объединенного университета совместно с ЯГТУ. Мы не ставили вопрос: кто к кому присоединится. Этот вопрос в настоящий момент дискуссионный и должен решаться с участием  учредителя  – Минобрнауки РФ. Предварительная работа уже началась. Губернатор приглашал меня и  ректора ЯГТУ Александра Анатольевича Ломова и просил проработать вопрос создания опорного университета. Александр Анатольевич был у нас на ученом совете и тоже поддержал идею объединения. Я также присутствовал  на совете в ЯГТУ – там голоса разделились почти поровну. Почему потом ученый совет  ЯГТУ  принципиально отказался от участия в конкурсе учредителя в  этом году -  так и остается для меня загадкой.

– Если бы технический университет проголосовал «за», что происходило бы дальше?
– Мы бы начали писать ключевой документ – проект программы развития опорного университета. Допустим,  из-за разницы во взглядах он не получился, тогда  вернулись бы на исходные позиции. Если бы программу написали, но не выиграли бы  министерский конкурс   (первый транш –  15 вакансий), до поры все осталось бы по-прежнему. Но мы  даже первого шага не сделали – не договорились, что будем совместно работать над программой.

ЯГПУ исключается?

– Александр Ильич, общественность была уверена, что речь идет об объединении не двух, а трех университетов…
– В ЯрГУ ни разу не ставили вопрос о каком-либо объединении с педагогическим университетом. Я давно знаю позицию ректора ЯГПУ Владимира Васильевича Афанасьева, а теперь узнал  и позицию ученого совета педагогического университета и поэтому считаю, что на первом этапе не надо заниматься решением не решаемой сегодня задачи.
Вместе с тем я абсолютно согласен  с Владимиром Васильевичем, что надо крайне бережно относиться к  педагогическому образованию. Большие риски есть как в стратегии быстрых реформ, так и в «замораживании» системы.  

– Можно ли считать, что ЯрГУ и ЯГПУ «не дружат»?
– Нельзя. Например, у нас прекрасно взаимодействуют факультеты. Созданы два объединенных диссертационных совета - по истории и психологии.  Но у нас есть различия в подходах к развитию научно-образовательного комплекса региона в целом и управлению современным университетом. Так что если  соединить только наши вузы, то деньги от государства мы, наверное, получим, но принципиально нового университета не создадим. Просто прибавим к классическим дисциплинам огромный блок педагогики - и все.

– А вы готовы объединиться с ЯГПУ присоединением к ним, если  в тандеме они станут главным юридическим лицом?
– Готов. Если будет  блестящая общая, принятая учредителем и в регионе программа развития такой конструкции. В ней должно быть четко прописано то, что мы делаем завтра, послезавтра и в будущем. Но я не готов к тому, чтобы непрерывно обсуждать только вопросы лидерства в еще не созданном новом университете.

Область как переговорщик и гарант

– В процессе объединения интересна роль областного правительства. В чем она заключается?
– Допустим, для создания опорного вуза ЯрГУ решил присоединиться к ЯГПУ. Написали общую программу развития, с нас сняли «погоны». А программа не выполняется! Здесь должны быть арбитры и гаранты. Ими являются Минобрнауки РФ и правительство области, которое должно участвовать в софинансировании опорного вуза из областного бюджета в объеме   20 процентов. Это во-первых.
Второе. Задача опорного университета – обеспечение индустрии региона кадрами и прикладными научными разработками. Заказчиком и регулятором в этой сфере сегодня является практически только Минобрнауки. А в «конструкции опорного вуза» роль региона  существенно возрастет.

–  Когда будет сделан следующий шаг по созданию опорного университета?
– Я думаю, теперь инициатива должна идти от областного правительства. ЯрГУ со своей стороны  продолжит работать над программой, рассчитанной на взаимодействие как минимум двух вузов. Как поступят другие, не могу сказать. Я в этой ситуации не хочу выглядеть ни рейдером, ни человеком, которому «больше всех надо».

– Если вузы сейчас сядут за стол переговоров и они пройдут успешно, успеваете ли вы попасть в первый конкурс из 15 вузов?
– Уже нет. Чудеса под елкой, конечно, случаются. Если коллеги будут готовы, можно пытаться, но приличную программу за пару дней создать невозможно…

– Что случится, если регион  так и не создаст опорный вуз?
– Если не создадим сами, то в 2018 году нам его предпишут. Последовательность событий такова: примерно 15 позиций разыгрывается сейчас. И это добровольно и «с песнями». Конкурс следующего года, скорее всего, будет  проходить на более жестких условиях. А в остальных регионах опорные вузы могут быть определены решением учредителя. К 2020 году в каждом регионе должен быть опорный университет. Исходя из логики, лучше объединяться сейчас. Надо пытаться сделать новый университет! Не важно, как мы сольемся. Давайте еще раз попробуем найти красивое, эффективное решение этой задачи.

Что вуз опорный нам готовит

– Александр Ильич, хотелось бы понять, в чем принципиальное отличие будущего опорного вуза от существующих.
– Повторяю, должна быть разработана программа. Давайте пофантазируем, что бы я хотел в ней видеть. Например, в ЯрГУ есть два сильных факультета – математический и ИВТ. В техническом университете есть направления, относящиеся к технической кибернетике. Вместе бы мы могли создать серьезный факультет, касающийся защиты информации и телекоммуникаций, который хорошо проецируется на нашу ярославскую промышленность.  Другой пример. Ярославский радиозавод сейчас получает новые заказы, связанные с  космическими модулями. Это требует серьезной научной и кадровой поддержки. Есть задачи чисто военные, о которых говорить не буду. Но в данном случае нужно, чтобы вместе работали инженеры (ЯГТУ) и специалисты, которые хорошо знают фундаментальные дисциплины и программирование (ЯрГУ).
Еще вариант – создание сильного химического факультета. С техническим университетом есть точки пересечения в области фармации, экономики... Финансирование должно быть серьезное. Но никто не будет вкладывать деньги туда, где «в товарищах согласья нет…»

– В гуманитарных направлениях как-то будете пересекаться с ЯГТУ?
– Там есть инженерно-экономический факультет. А в опорном вузе экономика будет востребована любая: и очная, и заочная. Мы считаем, что развитие заочного образования вместе с «политехом» пойдет быстрее. У них огромный опыт. Там больше 1000 студентов-заочников, а у нас всего 400. Здесь мы друг друга дополняем, а заодно сможем «легализовать»   экономистов ЯГТУ  как профильное направление.

– За сколько лет эту перспективу можно реализовать?
– Мы обязаны создать программу за 3 месяца, и в основе  она уже есть. Доказать «не словом, а делом» работоспособность программы нужно за три года. Это реально.

Урбанисты в поисках жанра

– Давайте отвлечемся от опорного вуза. В Ярославле есть дипломированные специалисты, окончившие магистратуру по музеологии на историческом факультете ЯрГУ. По специальности они работать не пошли: некуда и невыгодно. Университет как-то борется с подобными специальностями «ложных надежд»?
– Я бы поостерегся полностью потерять в Ярославле музеологию.  Здесь можно вместе с водой выплеснуть и ребенка, а  потом долго искать профессионалов по   сохранению культурного наследия в регионе.  Специалистов по Ярославлю в Петербурге не подготовишь: они все равно будут тяготеть к Растрелли и Росси. С другой стороны, чтобы не превратиться в а-ля Смольный институт, где готовят образованных дам для успешной семейной жизни, мы сейчас в этой тематике ищем новый жанр. В ближайшее время  будем пытаться создать новую синтетическую специальность под условным названием «урбанистика». Полагаю, мы могли бы вместе с федералами сделать новую образовательную программу по этому направлению.

– Сейчас в Ярославле идет спор о памятнике Александру II и вообще о монументальном искусстве. Урбанисты бы здесь помогли? Что вообще они будут делать?
– Ответ очевидный: урбанисты будут спорить! Если серьезно,  урбанисты должны оценивать различные  градостроительные решения, например, можно ли строить ту или иную дорогу, какова должна быть ее загруженность. Они должны быть специалистами во всех градостроительных вопросах, в том числе в ЖКХ.  Но в первую очередь мы хотели бы решить вопросы по сохранению архитектурных памятников.
Урбанисты вполне могут идти в политику. Парижский университет Сорбонна имеет отдельный институт урбанистики,  в некотором смысле являющийся мозговым центром мэрии. Например, решался сложнейший социальный  вопрос: стоит ли строить изолированные кварталы для людей с разным достатком? Решили, что не стоит,  и рядом с элитным жильем построили социальное. Тем самым пытались сказать, что разный уровень достатка парижан  не лишает их доступа к объектам инфраструктуры.

– Результат известен?
– Да, теракты 13 ноября. Но неизвестно, что было бы, если бы  богатые и бедные районы изначально были разделены.

В повестке  «Разное»

– Выпускники ЯрГУ разных лет спрашивают, будет ли их диплом действителен после создания опорного вуза.
– Будет. Диплом, как свидетельство о рождении, выдается единожды. Есть юридическая правопреемственность вузов, которая зафиксирована в документах.

– Преподаватели интересуются, будут ли сокращения в вузе.
– Странно, почему об этом не спрашивают моего коллегу из технического университета, где  уже прошли сокращения? Там ликвидированы десятки преподавательских ставок и многие кафедры.  Если говорить о нас, до сих пор мы не занимались сокращением штатов. Надеюсь, и сейчас этого избежим.

– Вопрос от будущих абитуриентов: что им даст создание опорного университета.
– Студентам даст больше всех. Во-первых, вырастет конкуренция среди преподавателей и, соответственно, качество образования повысится, а значит, и престиж диплома. Во-вторых, опорному университету не грозит реорганизация: в какой вуз поступят — такой и окончат.

– Вы могли бы охарактеризовать современных студентов? Чем они отличаются от студентов, например, 10-летней давности?
– Нынче молодежь очень высоко себя ценит,  в том числе в денежном выражении. Мы проводили опрос среди студентов. Никто за зарплату ниже 30 тысяч рублей работать не собирается. Это хорошо... Плохо, что это не соответствует  рынку труда. Поэтому молодежь после вуза нередко испытывает разочарование.

– В ЯрГУ есть факты вымогательства денег преподавателями? Когда вы об этом узнаете, что происходит?
– Я стараюсь расстаться с таким человеком, насколько у меня хватает возможностей. Иногда это получается только с помощью правоохранительных органов. В последние годы таких фактов не было.

– Эти взятки от жадности? Или все-таки преподаватели мало получают?
– Не так давно я опубликовал рейтинг университетских зарплат. В ЯрГУ  380 преподавателей.  Самый «дорогой» профессор ЯрГУ получает около 160 тысяч рублей в месяц. Самый «дорогой» доцент — около 136 тысяч. Эти суммы складываются из оклада  – у доцента, кандидата наук  23 273  рубля, плюс различные  надбавки, в том числе за научную работу и  внебюджетных студентов.  На мой взгляд, оклады специалистов такого высокого уровня должны быть выше.

– Александр Ильич, вы член Общественной палаты РФ, участник ОНФ, доверенное лицо Президента РФ. Может, попробуете в губернаторы?
– Как говорят технари:  «Могу! Но только по инструкции…» Я никогда не планировал административную карьеру. Я хотел быть кабинетным ученым. И выбрал для себя область, связанную с бумагой, карандашом и вычислительной машиной. Квантовая химия — это нечто среднее между теоретической химией и теоретической физикой. И я именно этим занимался: сначала 10 лет в «политехе», потом 4 года в НИИМСК. Но 90-е годы бросили меня в область телекоммуникаций, где публичная деятельность начала теснить все остальное. А сейчас мне интереснее та область, в которой я понимаю больше многих чиновников. Это организация образования, науки, а также ряд общественных движений.
Не секрет, я участвовал в выборах в областную думу.  Считаю, успешно для себя, хотя  не уверен, что хочу повторить еще один виток на этом политическом круге. Иначе  вместе с будущими кандидатами в Госдуму уже раздавал бы на улицах  агитационные газеты. Другой вопрос,  я, как доверенное лицо Президента РФ, имею разные поручения. Но задачу стать профессиональным политиком я для себя не ставил.

– Как вы оцениваете ситуацию с Евгением Урлашовым? Как могло получиться, что в образованном, университетском Ярославле всенародно избран такой человек? Не кажется ли вам, что его избрание в социально-политическом плане откинуло город далеко назад?
– Не кажется. Это был короткий эпизод. И потом позиция мэра Ярославля – это не позиция мэра Нью-Йорка, который влияет на политические расклады. И я бы поостерегся называть Евгения Робертовича всенародно избранным. Явка на те выборы была около 40 процентов, из них за Урлашова проголосовали около 70 процентов. Это всего 28 процентов ярославцев. Остальным горожанам было «фиолетово». А раз безразлично, от сюрпризов не застрахован никто. Урлашов победил не всенародно, а технологически. Он  классический политтехнолог. Он и вел себя как политтехнолог, и карьеру делал так же. А политтехнолог в принципе не должен становиться политиком. Профессии разные. Свою состоятельность надо доказывать не словами, а делами.

ФОТО Сергея ШУБКИНА