Совсем другой формат

Театральный дебют
– Владимир, насколько я знаю, вы больше связаны с кино. А тут совсем другой формат.
–  Да, я студент Московского института телевидения и радиовещания «Останкино». А в этом году поступил в Ярославский театральный на курс Александра Кузина. В основном специализируюсь на документалистике. В 2013 году снял фильм про трагедию «Локомотива», называется он «Все, что успел» и посвящен памяти Михаила Баландина. Упомяну ленту «Спасем и сохраним» про будни местной полиции. Есть у меня и художественный фильм «Старики», он уже побывал на 5 – 6 фестивалях.  
– Это ваш театральный дебют, и вы сразу взялись за такое эпохальное произведение. Не было мыслей поставить что-нибудь попроще?
– Были. Студии «Апельсин» в центре детского творчества «Витязь» нет и  года, ребят  я набрал в сентябре. Изначально у нас была «Хитрая история» – такой детский вариант «Ромео и Джульетты» про девочку-цыпленка, которая дружит с лисом. Но мальчишки заленились и стали ходить на репетиции через раз. А дисциплина в нашем деле – главное. Девочки сознательнее оказались. А что касательно идеи, то в свое время я учился в школе искусств № 1, а там работает педагог Дмитрий Борисович Сагдединов. Он-то и поставил уже после моего ухода «Зори», пригласил посмотреть, и я проникся. Правда, известный фильм Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие…», честно признаюсь, не смотрел. Но обязательно сделаю это после премьеры спектакля.

Дети не потянут?
– Наверняка нашлись те, кто пытался отговорить вас от подобной затеи?
– Да, мне не раз говорили: это же дети, не потянут. Но в этом-то и весь интерес. Это как бы вызов. Конечно,  девочки-подростки, у них стеснение, да еще тема такая. Повесть Бориса Васильева начали читать с декабря, разбирали все по паузам, по каждому слову. Девочки и картину Ростоцкого смотрели, наверное, раз 30, и новую экранизацию Рената Давлетьярова.    
– Но трудности все же были?
–  Разумеется. Как, например, объяснить 12-летней Свете Ермоленко (Лиза Бричкина), что ей надо сыграть любовь к старшине Васкову? Как объяснить, что такое безысходность, когда человек тонет? А это ощущение надо было передать. Про Гоголя ей рассказывал, как его посчитали мертвым, а он очнулся в гробу, про исцарапанную крышку. Соне Косыревой (Галя Четвертак) оказалось тяжело изобразить истерику при виде погибшей Сони Гурвич (ее сыграла Елизавета   Гисматуллина).        
– А свое что-то в спектакль добавляли?
– Да, есть сцена, где Четвертак с Осяниной дерутся, когда та обзывает ее подкидышем, таскают друг друга за волосы. На закрытых кулисах идут кадры военной хроники.  Еще кровь у нас киношная, заказывали ее на «Мосфильме», специальный химический состав, от настоящей не отличишь. Вырезал много боев, истории каждой героине подсократил, убрал историю Васкова о погибших жене, детях.  
– К слову, о Васкове. Где вы его нашли?
– Семену Сальникову двадцать. Он студент художественного училища, увлекается брейк-дансом. Впрочем, открою секрет, собирается поступать в театральный. Приметил его в театральной студии «Витязь» на одной из репетиций, он принца играл. По характеру абсолютно не похож на своего персонажа. Усы-то ему приклеили пушистые, а командный голос пришлось вырабатывать, по ночам ходил перед зеркалом, хмурился, в роль вживался.
– И ведь как вжился! До сих пор в ушах звучит его дикий, почти нечеловеческий крик, когда он осознает, что его девчат, с которыми он жизнь и смерть «одинаковыми гирями взвешивал»,  больше нет. А этот пронзительный эпизод, где он танцует с ними, ожившими в его памяти, вальс!
–  Семен еще и ружья девчонкам чинит! Мастер на все руки.

Дай Бог, чтобы это не повторилось
– Обратила внимание, у вас  качественная  афиша, реквизит.
– Истратили 70 тысяч спонсорских средств. Костюмы нам пошили в ТЮЗе, деревянные макеты ружей, шесть винтовок Мосина и два автомата сделали в Нерехте. Сапоги у девчонок танцевальные, а у старшины настоящие, того времени. С ними нам помог папа Светы Ермоленко, он военный, ремни нашел советские, с бляхами, да и консультировал много. Семен привез ордена своего дедушки. Вот нашивки сейчас никто не делает, пришлось обойтись звездочками. Так что Васков у нас, как генерал, четыре звезды на шевроне.
– Как вы думаете, постановка удалась?
–  Думаю, да. Как-то Ксюша Николаева (Рита Осянина) заявила: «Если бы у меня была такая же судьба – муж погиб на фронте, сын маленький, я могла бы мстить». И личико, оно у нее такое кукольное, симпатичное, смешливое, вдруг  стало серьезным-пресерьезным. Да и по другим актрисам ясно, что они прониклись пьесой, все понимают, переживают. Не помню, кто из них как-то  сказал: «Мы не маленькие. Мы все понимаем. Дай Бог, чтобы это не повторилось. Очень страшно».      
– Какова дальнейшая судьба спектакля?
– Планируем свозить его на международный фестиваль «Земля. Театр. Дети» в Крым, в Евпаторию. А дальше видно будет.

ФОТО Ирины ШТОЛЬБА