18:30
воскресенье,
8 декабря 2024 г.
°С
Ярославль,
Ярославская обл., Россия
23 апреля 2015

Мое военное детство

Я хорошо помню первый день войны, хотя мне не исполнилось  и шести лет. Было очень жарко, а солнце светило так, что казалось, оно занимает полнеба. Наша семья собиралась на пляж.

И вдруг все переменилось: замерла суета сборов, праздничное настроение резко сменилось тревогой, ожиданием чего-то страшного, люди уже не улыбались, в их глазах были вопрос и недоумение. Во дворе стало непривычно тихо.
Мы жили тогда на Северной подстанции, совсем рядом – железнодорожный мост через Волгу. Это было одно из самых опасных мест в городе: фашисты старались разбомбить мост, по которому день и ночь громыхали эшелоны. Бомбили обычно по ночам. Мы выбегали на улицу и прятались в бомбоубежищах, которые назывались щели. Я и теперь порой словно слышу завывание сирены, гул самолетов, залпы зениток и вой падающих бомб. Однажды после бомбежки мы вышли из убежища и увидели страшную картину: половина дома, в котором мы жили, превратилась в развалины: ее снесло взрывной волной. Тогда погибли два человека, дежурившие в эту ночь. Может быть, из-за пережитого страха мой младший брат, а было ему всего два с половиной года, стал заикаться. Он бросал в репродуктор свою шапчонку, когда объявляли воздушную тревогу, и что-то кричал.
Когда я пошла в школу, мы старались хоть чем-то помочь нашим воинам: вязали носки и варежки, а я, как теперь помню, вышила петушка на кисете – маленьком мешочке для табака.
На этой фотографии я с подругами: слева – Лида Никифорова, справа – я, Таня Ласкина, а в середине – Роза Пухова. Ее отец пропал без вести, но она не верила, что он погиб. После окончания войны мы бегали к железной дороге, по которой шли эшелоны с возвращавшимися с фронта победителями. Перед станцией Приволжье поезд замедлял ход, и мы вглядывались в лица солдат, приветственно махали руками и кричали, чтобы нас заметили: Роза очень боялась, что папа проедет мимо. И потом, вернувшись во двор, мы еще долго посматривали на дорогу – не идет ли со станции папа подруги. Но он так и не вернулся.
Все, кто оставался в тылу, близко к сердцу принимали происходившее на фронте. Однажды мы пришли домой, и нас встретил торжественный голос Левитана (репродуктор постоянно был включен). Я не поняла, о чем говорил диктор, а мама и папа обнялись и заплакали. Потом я узнала, что сообщалось о снятии блокады Ленинграда. У нас там не было близких, но во время войны все чувствовали себя родными.
А уже после войны, когда мне было 12 лет, я подружилась с военнопленным немцем. Военнопленные восстанавливали разрушенные здания, строили дома в Ярославле. Насколько помню, звали его Ханс. В Германии у него росла дочь, которая, как он говорил, была похожа на меня. Он очень по ней тосковал. Ханс встречал меня во дворе после школы и угощал маковками-козинаками. Мы разговаривали, хотя скорее догадывались, о чем хотели сказать. Он подарил мне шахматы, вырезанные из деревяшек, они были такие маленькие, что вместе с шахматной доской умещались в портсигаре, и фотографию с надписью. Мы и правда были похожи с дочерью Ханса.
Война – это самое страшное зло на земле, она не щадит никого. И об этом надо помнить всегда.

ФОТО из архива автора

Автор: Татьяна СОКОЛОВА

Комментарии

Другие новости раздела «Великой Победе посвящается»

Читать