15:17
суббота,
14 декабря 2024 г.
°С
Ярославль,
Ярославская обл., Россия
17 июня 2009

Расстрельный спектакль

8 и 9 июня в театре имени Волкова состоялась премьера спектакля «Горе от ума». Уходящий сезон Волковского театра ярославскому зрителю запомнится необычными, «перпендикулярными» постановками. Эксперимент начался зимой со спектакля «С любимыми не расставайтесь», когда зрителей разместили на сцене. И вот в Волковском театре вторая премьера сезона – «Горе от ума» по хрестоматийному произведению Александра Грибоедова, и опять авангардный спектакль. Его режиссер – постановщик из Санкт­Петербурга Игорь Селин, чьи работы знакомы зрителю по спектаклям ТЮЗа.

Игорь Селин опять в Ярославле, работает уже на подмостках первого русского театра, ставит классическое произведение из школьной программы, с которого девятиклассники начинают постигать великую русскую литературу, – «Горе от ума». Но и в этой классике из классики Селин остается верен авангарду и буффонаде.

Что каждый выпускник средненькой общеобразовательной школы должен помнить о «Горе от ума»? Там есть некто Чацкий – герой, открывший галерею образов «лишних людей» в русской классической литературе, после которого появятся Онегин, Печорин, Базаров. Этот некто Чацкий, новатор и острослов, противостоит Фамусову и его обществу – заскорузлому, консервативному, погрязшему в мелких интригах. До кучи всех «горей» Чацкий влюбляется в Софию, но девушка предпочитает типичного представителя папенькиного общества Молчалина. И Чацкий, потерпев фиаско на всех фронтах, произносит сакраментальное «карету мне, карету» и уходит за кулисы «искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок». Вот то «Горе от ума», с которым каждый из нас сжился и сроднился со своих четырнадцати лет. Но совсем не то видит зритель в новом спектакле.

Авангард начинается еще до открытия занавеса, когда на авансцену с музыкальными инструментами выходят несколько человек в одинаковых черных балахонах и шляпах­котелках. Лишь заглянув в программку, можно догадаться, что это Лиза (Наталья Мацюк), Антон Антонович Загорецкий (Валерий Кириллов), Репетилов (Евгений Мундум) и даже мадам Розье (Ирина Сидорова), которая у Грибоедова лишь упоминается, но в перечне действующих лиц ее нет. Этот странный набор отнюдь не первостепенных персонажей болтает по­французски, а Лиза, подыгрывая себе на аккордеоне, старательно выводит «Милый чо, да милый чо…». Зрители в недоумении, что за странная какАФОНИя, смесь французского с ярославским.

Ответ появляется после открытия занавеса. На сцене – огромные неоновые буквы, из которых складывается словосочетание «Горе уму» – первое название пьесы, придуманное, но отвергнутое Грибоедовым. Что это? Месседж для зрителей – не задумывайтесь над тем, что происходит, иначе – см. надпись? Из дверей в этих буквах появляются персонажи, этими дверями безбожно лязгают, когда хотят подчеркнуть глубину или значимость отдельной реплики. Как же много таких важных реплик в тексте Грибоедова! Особенно разнообразно применение буквы «О». Она превращается то в огромные часы, то в ворота. И даже в подиум, стол и многое­многое другое.

За неоновыми буквами, лязганьем, речами и удивительно красивыми песнями на французском, черными балахонами и котелками, стихами Есенина и Пастернака, которые герои читают по ходу спектакля, мячами и шарами для кегельбана надежно запрятаны характеры персонажей. Отличие Чацкого (Алексей Кузьмин) от всего фамусовского общества – в одежде. Если столичный бомонд, как полагается гламурному московскому обществу начала XXI века, ходит в одеждах немыслимых фасонов а­ля «высокая мода», то Чацкий одет простенько – в зеленый пиджачок, желтенькие штанишки и водолазку, на нем красный шарфик. Наденет Чацкий пиджачок – становится похожим на героя из фильма «Стиляги», снимет – так вылитый Мурзилка. Но неужели только из­за другой одежды Чацкого не принимает московское общество? У Грибоедова крамольные мысли герой высказывает в длинных­предлинных монологах. Сохранены они и в спектакле.

Фамусов (Сергей Куценко) в спектакле бодр, весел и вполне современен. Он единственный в спектакле, кто временами не начинает говорить по­французски. Зато он делает много других удивительных вещей. Например, свой монолог «Вот то­то, все вы гордецы…», где рассказывает историю Максима Петровича, который «когда же надо подслужиться, и он сгибался в перегиб», – этакий гимн угодничеству, раболепству и прислужничеству, Фамусов произносит, качаясь на вполне современных тренажерах. Ретроград вдруг становится таким продвинутым? Почему? А когда Фамусов произносит монолог «Вкус, батюшка, отменная манера…», на сцене вдруг появляется подиум, по которому в красных одеждах дефилируют дамы. Видимо, это поминаемые в монологе Ирина Власьевна, Лукерья Алексевна, Татьяна Юрьевна, Пульхерия Андревна. Почему­то их выводят на помост… Загорецкий и Репетилов.

Видимо, по режиссерскому замыслу, именно эти два второстепенных персонажа, которые у Грибоедова появляются лишь в третьем действии и то ненадолго, становятся ключевыми фигурами, предводителями людей в черном. Спектакль не заканчивается репликой Фамусова «Что станет говорить княгиня Марья Алексевна».

На премьере зрительный зал словно замер – каждую сцену встречал тихо, без смешка, без хлопка. Не знал, как реагировать на все происходящее на сцене? За два действия зал оживился лишь дважды. Первый раз – во время сцены разговора Фамусова и Скалозуба. Диалог проходил за распитием возникшего помимо грибоедовского замысла алкоголя, и зрители, глядя на стаканы и бутылки, оживились – видимо, почувствовали что­то близкое, родное. Второй раз зал прореагировал на происходящее на сцене во время объяснения Молчалина (Семен Иванов) и Софии (Ольга Старк). Во время всего диалога после каждой реплики София, словно в тире, стреляет из винтовки. А ее мишени – зрители в зале, ведь именно туда она направляла дуло оружия. А представители неведомых темных сил, люди в черном, перезаряжали винтовку. Страсти накалялись, людей в черном и винтовок становилось больше. И на финальной реплике сцены люди в черном резко повернули винтовки в зал и одновременно нажали на курок. Раздались громкие выстрелы, особо впечатлительные зрители, поверив в достоверность актерской игры, в ужасе закричали.

– Вот оно, отношение театра к нам! – обменивались мнениями зрители после спектакля. – Они своим спектаклем нас просто расстреляли!

Автор: Ольга Скробина

Комментарии

Другие новости раздела «Общество»

Читать