Как я стала мамой

Марина живет одна, она уже много лет воспитывает приемных детей. А недавно в этой семье произошло грандиозное событие: здесь появился четвертый ребенок. Прямо скажем, не каждый решится на такой шаг. А Марина не просто решилась, она хотела этого всегда. Вот как описывает свою жизнь сама счастливая мама.
Им надо помочь!
Моим воспитанием в основном занимался дедушка. Я на всю жизнь запомнила разговоры и прогулки с ним. Именно дед воспитал во мне чувство справедливости, он говорил мне, что всех людей надо любить, уважать, помогать им. Во многом я похожа на него.
Еще молоденькой девчонкой я решила, что у меня будет много детей, пусть даже и неродных. А еще я очень старалась научиться понимать других людей, чувствовать их боль и радость.
Сколько себя помню, всегда хотела помочь кому-нибудь. Могла, например, подобрать какую-нибудь тетеньку, которой некуда было пойти, привести ее домой, умыть, накормить, уложить спать. Я ухаживала за бабушками, которым жилось не очень хорошо, пыталась защитить их от пьяных сыновей или дочерей.
Никто никогда не любил
Говорят, что социальное сиротство не возникает на пустом месте, у него всегда глубокие корни. Я с этим утверждением согласна, потому что не понаслышке знаю, что от детей отказываются те родители, которых тоже когда-­то бросили. Очень часто они сами из детских домов.
Душевные травмы у «домашних» детей тоже появляются не просто так. Я могу подтвердить это на собственном опыте. Хотя я выросла в так называемой полной семье, у меня были папа, мама и старший брат, я все равно чувствовала себя очень одинокой. Мне казалось, что все взрослые лгут: на самом деле им нет никакого дела до детей.
Возможно, это было связано с тем, что мама и папа очень много работали, а на детей времени у них не оставалось. Поэтому меня отдали в круглосуточный садик – это почти как детский дом-­интернат, где я была с понедельника по пятницу. На выходные меня забирали домой дедушка с бабушкой – родители папы.
А может быть, все дело в том, что моя мама сама из детского дома. Ее никогда никто не любил, и поэтому она не научилась любить сама, проявлять свои чувства, а тем более говорить о них. Став взрослой, я ее поняла и простила. Да и мама моя с возрастом изменилась.
Подкидыш по имени Катя
В 24 года я жила и работала в Москве и была вполне довольна собой. Но однажды зимним субботним утром мне очень захотелось в Ярославль. Так сильно захотелось, что я чуть не заплакала. Я запихала в рюкзак свою китайскую хохлатую собаку и побежала на вокзал покупать билеты.
Дверь квартиры мне открыла маленькая девочка, лет трех, ну очень чумазая, в грязном летнем платье. Она едва разговаривала, но я все­-таки догадалась, что мама моя ушла в магазин.
А потом выяснилось, что три дня назад отец девчушки привел ее к нам «посидеть на часок». Больше он не появлялся.
Мы купили малышке теплую одежду и пошли искать горе-папашу. Удивительно, но в свои три года ребенок прекрасно ориентировался на улицах и мог показать, куда идти. Видимо, искать свой дом девочке было не впервой.
Мы все-­таки нашли ее отца. Нашли в настоящей клоаке, в бомжатнике. Страшная картина: сидят забулдыги-­алкоголики, рядом грязные, оборванные дети, а на столе – водка и дешевое печенье. Катин отец оказался наркоманом и без особых возражений разрешил мне взять Катюшу с собой в Москву – вроде как в гости…
Два месяца девчушка жила у меня «просто в гостях». Мы вернулись в Ярославль как раз в тот день, когда должен был состояться суд над Катиной матерью – она, сама детдомовская, бросила девочку в девятимесячном возрасте.
Я пошла к этой женщине домой. Оказалось, что на суд эта дамочка, по внешнему виду напоминающая бомжиху «со стажем», идти и не собиралась – своего ребенка она мне подарила с радостью. Оставалось только сходить в органы опеки – я уже давно решила: сделаю все, чтобы Катюша жила со мной.
А как же Яна?
На суде мать Кати в ее отсутствие лишили родительских прав, и я стала собирать документы. Удочерить девочку мне бы никто не разрешил. А вот взять над ней опеку шанс был. До решения органов опеки и попечительства я была обязана отдать девочку в детский дом. Там Катюша встретила свою старшую сестру Яну, которая жила в детдоме уже год. Я тоже познакомилась с ней, когда навещала Катю. От переживаний, что сестренку скоро заберут, а ее нет, Яна перестала есть и спать.
На комиссии по опеке и попечительству мне разрешили взять Катюшу. Более того, специалисты предложили забрать обеих девочек, сказали, что они очень привязаны друг к другу и что если сейчас их разлучить, нервная система Яны будет разрушена окончательно. Я согласилась. Да что там согласилась – я плакала от счастья.
Мои родные дети
Катя сразу же назвала меня мамой. Это произошло у нее как­то само собой. А вот Яна какое­то время держалась, но зато когда она сказала: «Ты моя мама», это был ее сознательный выбор. Она действительно решила, что я – та, кому она может доверять.
Вот так я и стала мамой. Трудности, конечно, были, но в основном связанные с тем, что девочкам осталось из «прошлой жизни»: они не знали элементарных вещей – не понимали, почему нужно утром и вечером умываться, как правильно чистить зубы.
Сейчас Яне уже двенадцать, а Кате – девять. Я очень их люблю, для меня это родные дети.
Никита – смелый парень
Я всегда хотела сына. Но перед тем как взять под опеку еще одного ребенка, я думала больше двух лет, взвешивала все «за» и «против». Когда Яне было восемь, а Кате – шесть лет, я посоветовалась с девчонками, и они поддержали меня. Так у нас появился шестимесячный Никита.
Сейчас ему уже три года, он ходит в детский сад, это очень умный, общительный, шустрый парень, который не боится нового, он смелый и уверенный в себе. В саду говорят, что Никитка самый развитый из своих сверстников.
Черноглазая малышка
Замиру «смотрели» несколько семей, но все отказались от нее. Я думаю, такие отказы тоже оставляют след в душе ребенка. Возможно, потенциальным родителям не понравилась ее национальность и то, что малышке уже поставили кучу диагнозов. В детском доме мне сказали, что она не понимает речи, что у нее поражение центральной нервной системы и что ей светит коррекционная школа. Но когда я увидела эту девочку, поняла, что справлюсь и что все ее беды от недостатка любви.
Замира заговорила уже на третий день пребывания дома. Сейчас она совершенно здорова, это замечательный ребенок. В поликлинике врач подтвердила, что у нее все будет хорошо. Моя дочка недавно научилась говорить слово «мама» и теперь повторяет его без конца.
О дурной наследственности
Я не понимаю людей, которые не хотят брать детей из детского дома, потому что боятся дурной наследственности, и считаю, что все это домыслы тех, кто не любит детей. Гены решают далеко не все, а миф про «дурную наследственность» – коза рогатая, которой пугают потенциальных усыновителей и попечителей.
Кроме того, когда говорят о дурной наследственности, забывают о наследственности хорошей. О том, что в непутевых родителях этих детей, возможно, изначально были заложены и доброта, и отзывчивость, и талант. Просто они оказались невостребованными. Просто в них никто не сумел этот талант раскрыть.
А еще говорят иногда: зачем ты во все это ввязалась – ведь всех детей не заберешь… Но я считаю, что, даже спасая одного ребенка, одну жизнь, ты спасаешь целый мир.
Простое семейное счастье
Психологи говорят: ждать признательности от приемных детей не стоит. Может быть. Вот только мои дети очень благодарны за то, что у них есть семья. Без старших дочек я как без рук. Они умеют готовить, ходят по магазинам, умело распоряжаются деньгами, отлично учатся в школе.
А еще умеют сочувствовать, никогда никому не отказывают в помощи. Они полны любви и сострадания к другим людям, верят в чудеса. Мои дети счастливы, а значит, счастлива и я.
Елена ЧУЙКО

КОМПЕТЕНТНО
Людмила ВИНТАЕВА, начальник управления опеки и попечительства управления образования мэрии города Ярославля:
– За 2011 год в Ярославле под опеку было взято 57 детей. Если вы хотите взять ребенка под опеку, обращайтесь в отдел опеки и попечительства по месту жительства. Гражданин может стать опекуном (попечителем) в том случае, если он представит весь пакет документов, необходимых для оформления попечительства над ребенком, и получит положительное заключение органов опеки.


ПО ДУШАМ
Центр уютной квартирки – мамина комната, она же гостиная. Сюда каждую минуту заходят дети под предлогом что-то спросить, что-то взять, а на самом деле просто побыть в гуще событий, прислониться к маме, обнять, залезть на колени, проверить: а вдруг произошло что-то интересное – и без них! Посреди комнаты стоит круглый белый стол, располагающий к долгим посиделкам за чашкой чая и разговорам по душам…