Последняя капля

Кредит на смерть

Бывший работник Ярославской областной прокуратуры, бизнесмен, а на закате жизни охранник 65-летний Игорь Анатольевич повесился в сторожке в ночь на 14 марта 2015 года. Для Екатерины Владимировны это был шок.

– То, что я пережила, не дай Бог никому! – говорит женщина.

А ведь она всего лишь бывшая жена: супруги расстались в 1985 году. Формальная причина, из-за которой мужчина ушел из жизни, – четыре непогашенных банковских кредита, самый крупный составлял 233 тысячи рублей. Кредиты брались на бизнес, лопнувший в июне 2014 года. В обеспечение кредита коллекторы потребовали квартиру экс-супруги Игоря Анатольевича, по адресу которой по обоюдному согласию было зарегистрировано предприятие. Бизнесмен собственной квартиры не имел и жил на съемных.

Женщина утверждает, что после смерти Игоря Анатольевича было возбуждено и сразу закрыто уголовное дело по ст. 110 УК РФ «Доведение до самоубийства». Действительно, такие дела в Ярославской области не в ходу. Начальник следственного управления СК России по Ярославской области Олег Липатов считает эту статью мертвой.

– В 99 процентах случаев люди уходят из жизни добровольно, оставляя предсмертную записку, – объясняет Олег Игоревич. – В противном случае, чтобы доказать доведение до самоубийства, нужно назначить психолого-психиатрическую экспертизу, которая должна показать, что в последнее время человек находился в травмирующей ситуации, вызванной неправомерными действиями коллекторов или любых других лиц. А для этого необходимо собрать информацию об умершем чуть ли не с пионерского лагеря.

По данным следственного управления, основными внешними причинами самоубийств становятся материальные трудности, тяжелые болезни, неурядицы в семье и неразделенная любовь у молодых.

Все так. 3 июня этого года в Ярославле совершил суицид больной онкологией мужчина. 20 апреля в Рыбинске выбросилась из окна 79-летняя тяжелобольная женщина. 5 апреля повесился еще один рыбинец, считавший себя неизлечимо больным.

Тревога. Тревога!

Несчастная любовь, болезнь, банкротство загоняют людей в депрессию. Именно она – одна из внутренних причин, подталкивающих людей к суицидам, считает неоднократно посещавший Ярославль профессор, завкафедрой нейро- и патопсихологии МГУ Александр Тхостов.

– Каждый пятый россиянин хотя бы раз в жизни перенес депрессию. Это очень много, – говорит Александр Шамилевич. – С конца XX века к депрессии присоединилась тревога. Сейчас она выходит на первый план. Причины тревоги – слишком быстро меняющийся мир, к которому человек не успевает приспособиться. А также распад традиционной семьи, где когда-то человек находил поддержку. Многие современные люди одиноки. Все это ведет к беспрецедентному росту числа суицидов.

В последнее время Оксана П. ненавидела мужа. Проблемы с супругом были настолько тяжелыми, что женщина перестала заниматься хозяйством, с трудом ходила на работу, не заботилась о детях и часто думала о самоубийстве. Но Оксана очень любила своих детей и не хотела оставлять их сиротами. Она решила обратиться к психиатру. В государственную больницу идти постеснялась. Достойного доверия в таком деликатном деле частного психиатра в Ярославле не нашла. Поехала в Москву. Выслушав ее семейную и жизненную историю, доктор спросил:

– Вы знаете, что находитесь на краю пропасти? У вас хроническая депрессия. Что станет последней каплей, когда вы покончите с собой или убьете своего мужа, неизвестно…

Женщине назначили медикаментозное лечение и психотерапию. Она почувствовала себя лучше.

Последняя капля, переполнившая чашу, может быть любой. К примеру, кто-то нагрубил в маршрутке. Этого иногда бывает достаточно, даже такой незначительный факт точно ляжет на груз, копившийся всю жизнь. По-научному – факторы риска суицида. Их десятки: от типа личности и генетической предрасположенности до злоупотребления алкоголем и повышенных нагрузок на работе. Иллюстрацией того, насколько люди по-разному переносят жизненные трудности, может служить вот эта история. В первой половине 90-х в Ярославскую областную психиатрическую больницу привезли работника силовых структур с неудавшейся, но очень тяжелой суицидальной попыткой. Мотивом послужила двухнедельная задержка зарплаты. Доктор, общавшийся тогда с больным, говорит:

– Врачам в те времена не платили зарплату по два месяца. По логике нам всем надо было лезть в петлю…

Поймешь потом

Есть культуры, в которых добровольный уход из жизни воспринимается как поступок, достойный уважения. Буддисты, например, верят в жизнь личности после смерти благодаря цепочке перерождений. Буддистов много на Алтае, в Бурятии и Туве. Уровень суицидов там самый высокий в России.

В Ярославской области живут преимущественно христиане и мусульмане. В этих религиях самоубийство недопустимо. Однако религиозные рамки сейчас плохо срабатывают.

– Религия перестала полностью определять повседневную жизнь людей в России с XVIII века, – объясняет доцент ЯрГУ, кандидат философских наук Марат Мусин. – С философских позиций сегодняшняя волна самоубийств в России происходит из-за потери смыслов. То есть люди не понимают, зачем живут. Это началось со времени крушения СССР, когда рухнули старые ценности. Самоубийства ни в коем случае нельзя оправдывать. Однако, думаю, трудно осуждать тяжелобольных людей, которые в ситуации страдания не видят иного выхода. Но даже тяжелобольной самоубийца – человек, не выдержавший испытаний. Это слабость. Австрийский психиатр Виктор Франкл говорил, что, убивая себя, мы упускаем возможность через страдания пережить новый опыт. К слову, верующий человек знает: страдание – любовь Бога. Если сейчас не понимаешь, почему страдаешь, поймешь потом.

Депрессию надо лечить

В апреле этого года из травматического оружия застрелился наш коллега, редактор газеты «Ярославский ветеран» Олег Татарченков. Многие из нас думали, что неплохо его знают: считали веселым, компанейским или каким-нибудь еще. А оказалось, Олег был очень одинок – и психологически, и физически. Последний свой пост в Фейсбуке, а писал он их ежедневно, Олег оставил 6 апреля. По нему никто бы не догадался о суицидальных намерениях. Тело Олега нашли только 28 апреля…

Возможно ли помочь в таких случаях? С одной стороны, в Ярославле такая помощь поставлена неплохо. У нас работают экстренные телефоны доверия – всероссийский и в областной психиатрической больнице, есть неплохие врачи, различные психологические службы.

– Но за помощью обращается лишь пятая часть населения, – говорит Александр Тхостов. – Особенность депрессии и других психических расстройств как раз и состоит в том, что человек не считает себя больным. Однако справиться с этими состояниями он самостоятельно не может. Выход мне видится в диспансеризации всего населения по психическому здоровью. Точно так же, как сейчас происходит обычная диспансеризация. Кроме того, в обществе надо вести просветительскую работу, говорить о том, что депрессия – это не позор, а обычное заболевание. И обращаться к врачу за помощью в этом случае не стыдно.

Помощь состоит и в том, чтобы не оставлять человека наедине с проблемами. Здесь важна чуткость окружающих. Пример профессионального подхода продемонстрировали не так давно в одном из ярославских вузов. Студентка поделилась с одним из преподавателей мыслями о самоубийстве. Он почувствовал, что дело серьезное, и рассказал об этом научному руководителю студентки. Тот вызвал подопечную с лекции. Во время их беседы приехала скорая психиатрическая помощь. Возможно, это выглядит нарушением демократических прав человека, но после оказания медицинской помощи студентка продолжила учиться и защитила диплом на отлично.

Запретная тема

Обсуждать в Ярославле суициды не принято. Это табу. Говорить с нами на эту тему последовательно отказались и в областной психиатрической больнице, и на кафедре психиатрии ЯГМУ.

– Это не медицинская проблема, а социальная, – заявили нам в областном департаменте здравоохранения.

Кстати, туда редакция послала официальный запрос с просьбой разъяснить на цифрах ситуацию с суицидами. Ответа мы не получили и, наверное, уже не получим. Точно такая же результативность в освоении темы наблюдалась у наших коллег из других СМИ.

Ведется ли где-нибудь точная статистика по суицидам, неизвестно. ВОЗ, к примеру, утверждает, что она искажается во многих странах. Поэтому и у нас проблема может быть гораздо серьезнее, чем говорят официальные цифры, и освещать ее рано или поздно придется не только языком новостей.