20 АВГУСТА – 70-ЛЕТИЕ БИТВЫ У ХАЛХИН-ГОЛА

        Жизнь нескольких поколений династии Балашовых была связана с этим населенным пунктом. Дальние их предки занимались рыболовством: вылавливали в Волге осетров, севрюг, стерлядей, белуг, чтобы исправно платить так называемый «рыбный оброк» московским государям. Когда рыбные запасы в Волге оскудели изза хищнических способов ловли и алчности рыбаков, стали работать на льнопрядильной мануфактуре.

           В потомственной семье ткачей Норской мануфактуры у Ивана Капитоновича и Марии Кузьминичны Балашовых 31 марта 1905 года родился первенец Александр. Первый пловец в поселке (легко переплывал Волгу туда и обратно), заядлый футболист (такие красивые голы умел забивать противнику, что зрители только диву давались), въедливый книголюб (всю библиотеку в местном Доме культуры перечитал), красивый внешне (спортивная фигура, высокий рост, густая копна черных волос на голове), Александр был гордостью семьи. И никто не сомневался в том, что он унаследует профессию отца.

          Так оно и получилось сначала. После окончания семилетки Александр поступил на «Красный перевал», почти сразу был избран секретарем комитета ВЛКСМ фабрики, а оттуда его вскоре выдвинули на должность инструктора уездного комитета партии. А тут и пора идти на службу в армию наступила... Служил Александр в артиллерийской части.

          Демобилизовавшись и вернувшись в родное Норское, не захотел идти ни на «Красный перевал» («Работа там для женщин, а не для мужчин», – сказал он), ни в уездный комитет партии, где, по его мнению, «слишком много с бумажками возиться приходится». Решил начать свою рабочую карьеру заново – поступил на лакокрасочный завод «Победа рабочих» и одновременно на вечернее отделение химического техникума при заводе, хотел после его окончания продолжить учебу в высшем техническом учебном заведении.

           Все шло у него очень хорошо: на заводе с рабочегоштамповщика поднялся до начальника цеха, техникум окончил с отличием, стал готовиться к приемным экзаменам в ВТУЗ. И вдруг – новый зигзаг. Узнал о наборе курсантов в Сталинградскую летную школу и нестерпимо захотелось ему взлететь в небо.

         – Сын, тебе ведь уже 26 лет. Пора выбрать что­то одно, – увещевал Александра отец. – Сколько же будет таких зигзагов в твоей жизни? Ни в чем не достигнешь вершины, если будешь все время метаться от одного дела к другому...

         – Где и достигать вершины, если не в летном деле! – смеялся в ответ сын.

           И добился своего: весной 1931 года по комсомольской путевке уехал на учебу в Сталинград.

           Быстро пролетели два года учебы, тренировок в военноавиационной школе летчиков. Выпустили в звании лейтенанта и направили в Забайкальский военный округ на охрану восточных рубежей нашей страны. В промежутках между полетами сдавал экзамены и зачеты в Военно­воздушной академии, однако окончить ее не успел.

            В мае 1939 года, когда японская военщина вторглась в Монголию в районе реки Халхин­Гол, капитан Балашов командовал эскадрильей 22го Краснознаменного истребительного авиаполка 23й авиабригады.

           Как вспоминает Г.К. Жуков, срочно прибывший на место событий по приказу наркома обороны К.Е. Ворошилова, «все говорило о том, что это не пограничный конфликт, что японцы не отказались от своих агрессивных целей в отношении советского Дальнего Востока и МНР и что надо ждать в ближайшее время действий более широкого масштаба».

          Над Халхин­Голом развернулись интенсивные воздушные бои. Советское командование понимало, что высокая активность авиации противника не случайна, она явно преследовала цель нанести серьезное поражение нашей авиации и завоевать господство в воздухе в интересах наступательной операции японских войск на земле.

           Предстоящая операция, по расчетам японского командования, должна была завершиться в первой половине июля, с тем чтобы до наступления осени можно было бы закончить все военные действия в пределах МНР. Японское командование было настолько уверено в своей победе, рассказывает Г.К. Жуков, назначенный командиром базировавшегося в этом районе 57го особого корпуса, впоследствии прославленный полководец Великой Отечественной войны, что даже пригласило в район боевых действий некоторых иностранных корреспондентов и военных атташе наблюдать предстоящие победные действия. В числе приглашенных были корреспонденты и военные атташе гитлеров
ской Германии и фашистской Италии.

           Однако активные действия наших летчиков сорвали планы японских самураев. Г.К. Жуков вспоминает:

          «22 июня 95 наших истребителей завязали над территорией МНР ожесточенный воздушный бой со 120 японскими самолетами... 24 июня японская авиация вновь повторила свой массированный удар и вновь была крепко побита. Потерпев поражение, японское командование весьма неорганизованно выводило машины из боя.

          26 июня до 60 самолетов появилось у озера Буир­Нур... Завязался жаркий, ожесточенный бой с нашими истребителями. По всем признакам в нем принимали участие уже более опытные японские летчики, и все же они не смогли одержать победу. Как потом было установлено, японское командование бросило сюда лучшие силы своей авиации из всех частей, действовавших в Китае.

           Всего в воздушных боях с 22 по 26 июня включительно противник потерял 64 самолета.

           До 1 июля воздушные бои, хотя и с меньшей напряженностью, продолжались почти каждый день. В этих боях наши летчики совершенствовали мастерство и закаляли свою волю к победе.»

           В боевых действиях принимала активное участие и эскадрилья А.И. Балашова. В иные дни она делала по несколько боевых вылетов. Александр Иванович лично сбил вражеский самолет, за что правительство Монголии наградило его орденом Боевого Красного Знамени. 28 мая в одном из воздушных боев он был ранен в голову, но уже через несколько дней вновь вступил в строй действующих летчиков.

            В последний боевой вылет А.И. Балашов поднял свой самолет в воздух 10 июля. Его эскадрилья вступила в бой с превосходящей группой самолетов противника.

          ...Неожиданно острая боль пронзила тело пилота. Он почувствовал, как набухает кровью комбинезон. Штурвал задрожал в руках, а в глазах поплыли желтые круги... Поняв, что ранен очень тяжело, возможно, смертельно и может потерять сознание, Александр Иванович, собрав последние силы, повел самолет к земле. «Спасти машину, спасти машину...» – билась в мозгу одна мысль.

            Балашову удалось посадить самолет среди выжженной солнцем степи. Он вывалился из кабины, заполз под крыло, чтобы укрыться от палящих солнечных лучей, и потерял сознание.

            Только ближе к вечеру советские танкисты обнаружили самолет и пилота. Балашов был еще жив. Танкисты перевязали тяжело раненного летчика и 80 километров осторожно везли по бездорожью до ближайшего медицинского пункта... Дорога заняла около 5 часов, к тому же пилот, лежа без сознания под крылом самолета, потерял слишком много крови. Спасти его медики не смогли.

           Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1939 года капитану Александру Ивановичу Балашову было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

            Сообщая жене летчика Антонине Константиновне о гибели ее мужа, командир и военком полка писали: «Он погиб как герой в бою против врага нашего великого народа. Его подвиги, вся его героическая жизнь вдохновляли и вдохновляют нас на борьбу, на новые подвиги. Сейчас враг наголову разбит, и в эту победу немалую долю ума и сердца вложил ваш Александр Иванович Балашов. Мы гордимся им».

           Похоронен А.И.Балашов в Монголии.