12 февраля 2020
Поставьте памятник деревне…
В 1941 году на фронт из деревень было мобилизовано 80 процентов мужского населения. Отцов и братьев на полях заменили женщины и подростки. Ярославне Нине Леонидовне Волхонской 93 года, но свою юность, пришедшуюся на трудное военное время, она помнит, словно это было вчера.Счастливая жизнь
Деревни Починки на реке Утьма в Борисоглебском районе, где родилась Нина Леонидовна, уже давно нет, все поросло бурьяном и мелколесьем. А места там были изумительной красоты. Даже названия красивые: Олений ручей, Орлов перелесок, Красный луг, Кошкина горка… И слова из песни «лучше нету того цвету, когда яблони цветут», по мнению Волхонской, не совсем справедливы. Поэт просто не видел поле льна в цвету. А когда еще ветерок пробежит по нему – настоящее море голубое!Но такая деревня – только в памяти, она оттуда, еще из «довойны». Как и крепкая крестьянская семья – отец, мать, бабушка Евдокия, сама Нина, братишка Саша и сестренка Лида.
– Каждую субботу – баня, она стояла во дворе. Родители нас намывают, нам очень жарко, ждешь, скоро ли конец. И вот тебя напоследок окачивают с головой, и ты глотаешь эту воду, словно самый лучший напиток. Нас с братом несут в избу, где шумит самовар. Мы с бабушкой накрываем стол для ужина. В избе приятный запах от намытого пола с ошпаренным можжевельником. Счастливая жизнь, – вспоминает Нина Леонидовна.
Школьники от колхозной работы не отлынивали. Они поливали капусту, пропалывали лен, чтобы не зарастал сурепкой, а председатель за это пускал их «в горох», когда тот поспеет, и вот здесь уже не работа, а одно удовольствие. И по дому у всех свои обязанности – сено ворошили, огород поливали, в лес за грибами-ягодами ходили.
– Придешь из школы в сентябре, и скорей за грибами. В сумерках немного жутко, рядом ухает какая-то птица. Ты торопишься набрать корзинку. Вечером за чаем расскажешь бабушке, она похвалит, назовет кормилицей, и ты довольная, гордая, – продолжает рассказывать Нина Волхонская.
Колхоз «Красный Починок» всегда был в передовых, люди там дружные были, работящие. В сельсовете висел стенд соревнований, там отмечались не баллы, а какой колхоз на каком транспорте в счастливое будущее едет. Так вот «Красный Починок» всегда вперед на самолете летел.
У каждого своя война
22 июня в Починках по обычаю праздновали престольный праздник святого Кирилла Белозерского. Время для колхозников удобное – картошка посажена, а сенокос еще не начали. И 22 июня 41-го встречать гостей приготовились заранее: обед, пироги, закуски – все на столе. Вдруг к дому подскакал верховой. Война. Отец Нины, а был он секретарем партийной организации, на велосипеде сразу уехал в сельсовет. Праздник закончился не начавшись.На фронт были мобилизованы почти все мужчины из Починок. Ушел на фронт и отец Нины, отказавшись от брони. Он погиб 26 декабря 1941 года у деревни Давыдово под Тулой. Лишь спустя много лет после войны дочь найдет место его гибели.
А тогда, в 41-м, Нина и ее одноклассники, 14 – 15-летние ребята, в один день стали взрослыми. Уже в декабре их отправили на строительство противотанковых окопов здесь же, в Борисоглебском районе. Морозы в ту зиму стояли страшнейшие, земля промерзла, ее разбивали металлическими клиньями. Девочки старались встать в пару к мальчикам. Пусть у пацанов в 15 лет силы тоже не слишком много, но девчонкам совсем туго приходилось.
Все военные годы подростки работали наравне со взрослыми – и пахали, и косили, и молотили.
– Бригадиром у нас была многодетная мать, такая умница. Ее звали Елена Ивановна. Мы придем с работы, поедим, спать хочется, сил нет. Вдруг слышим, играет гармошка. Это бригадир велела мальчику, такому же, как и мы, играть за «пустой» трудодень. Глядишь, у нас сон и уходит, скирдуем потом и до 12 ночи, и до часу. А утром опять в поле, – рассказывает Нина Волхонская.
Сдавали все госпоставки – картошку на терочный завод, зерно на элеватор. Ребят посылали по двое, надо было продукцию на весы сложить, взвесить, а потом высыпать. По сходам на такую высоту мешок и вдвоем-то только волоком затащить можно было.
А зимой подростки работали на лесозаготовках. 15-летнюю Нину послали как-то на вывозку дров.
– Я и лошадь-то запрягать не умела. А мне надо было на ней в лес съездить, дрова на телегу сложить и на станцию отвезти. Нагрузишь дров, а от леса до станции топкое место, и чтобы воз не завалился, приходилось впереди лошади идти, под уздцы ее вести. Дорога была ельником устлана. Так и ведешь лошадь, чтобы она в сторону не шагнула, – вспоминает Нина Леонидовна. – Один раз я споткнулась, прямо перед лошадью упала. Спасибо ей, она встала как вкопанная, не задавила меня. Но шрам от елового сучка на руке у меня на всю жизнь остался, – вспоминает Нина Леонидовна.
Вот так деревня, вернее, те, кто в ней остался, победу приближали. А что сами ели? К муке, помнит Нина Волхонская, подмешивали и траву, и мороженую картошку. Картофельное поле, выкопанное осенью, весной снова перекапывали. Эту картошку называли лява. Даже частушку пели: «Выхожу и запеваю около околицы: хлеба нету, ляву съели накануне Троицы».
Юрка из блокадного города
Одну встречу «с ужасами войны» Нина Леонидовна до сих пор не может вспоминать без слез. В Починки привезли семью из блокадного Ленинграда – мать и сына. Отец в Ленинграде остался, еще один сын в дороге умер. В общем, добрались двое – Анна Алексеевна и Юрка.– На них даже смотреть было страшно, ходячие скелеты. У Юры, мы с ним с одного года, одни глазищи на лице. Вселили их в дом по соседству с нами. А было Рождество. Тут хоть из ничего надо стол накрыть. Мама заварной хлеб испекла, щи серые сварила. Анну Алексеевну с Юрой позвали. Они такие голодные, Юра на щи набросился. Как с ним потом было плохо, еле-еле парня с того света вытащили. А мы же и не знали, что им есть так помногу нельзя, – рассказывает Нина Волхонская.
Прижились ленинградцы в Починках. Юрка в школе учился, Анна Алексеевна, как все, работала. А еще она шила так, как никто в деревне не умел, до войны в ленинградском театре в костюмерном цехе работала, из мужской рубашки могла деревенским девчонкам блузку сшить на загляденье. Ленинградцы приехали без документов, и Анна Алексеевна сразу в сельсовет пошла, метрики выправлять. Ей там и предложили сына, который 31 декабря 1926 года родился, записать на 1927-й, пусть, мол, помладше будет. Отказалась женщина, нельзя, сказала, обманывать государство. И когда парню исполнилось восемнадцать, пришла повестка. Не успели Юру проводить на фронт, следом похоронка. В первом же бою погиб.
– Что тут с Анной Алексеевной сделалось, мы боялись, она рассудка лишится. Как безумная по деревне ходила. Помню, мы с девчонками собрались песни попеть, молодые ведь совсем были. А она услышала. Пришла к моей маме: как же Ниночка так может, ведь Юры больше нет. Я долго потом просила прощения, мол, не пела я, тетя Аня, не пела, – вспоминает Нина Леонидовна со слезами.
После войны Анна Алексеевна вернулась в Ленинград, она и Ниночку с собой звала, но мама уже болела, оставить ее было никак нельзя.
Чтобы жила память
Победу в Починках всей деревней отмечали. И песни пели, и плакали тут же – не во все дома отцы вернулись, двое Нининых одноклассников с войны не пришли.Ранней весной 46-го, когда шел сплав леса, девушку попросили поработать поварихой, сплавщиков надо было кормить.
– Двоюродный брат меня упросил кухаркой поработать, ему от области поручение дали путину организовать. Так вот впереди идет лес, сплавщики его гонят, а я сзади на плоту. У меня две походные кухни, ларь с продуктами, два круга спасательных. Сплавщика с багром ко мне приставили. Так и готовила. Только на ночь к берегу приставали, – рассказывает Нина Леонидовна. – А сплавщики были кто после тюрьмы, кто после оккупации. Непростой народ, говорили, до меня чуть повариху не утопили. Да и я два раза ныряла. Один раз просто плот качнуло, а второй раз затор случился. Слава Богу, жива осталась.
Путину ту провели без нареканий, и Нина премию получила. В райцентре ей со склада первые в ее жизни туфельки выдали на каблучке, и на два платья, себе и сестренке, ситца она взяла.
…О себе Нина Леонидовна рассказывает не слишком охотно, словно стесняется. Но ей хочется, чтобы жила вечно память и о Юрке из блокадного Ленинграда, и о тех 14 – 15-летних подростках, которые в полях и на элеваторах заменили ушедших на фронт отцов. «Не приведи Господь кому войну такую пережить», – вздыхает Нина Волхонская.
Автор: Елена Буева
Другие новости раздела «Великой Победе посвящается»
Свежий номер
Великой Победе посвящается
20 ноября 2019
Из крохотных мгновений соткан мир
Свежий номер
Великой Победе посвящается
12 марта 2020
Ярославль. Грозный сорок первый год
Великой Победе посвящается
03 августа 2020
Началось голосование за место в Ярославле, где предстоит установить стелу «Город трудовой доблести»
Свежий номер
Великой Победе посвящается
12 октября 2016
Последний герой
Свежий номер
Великой Победе посвящается
06 февраля 2019
Закаленный войной
Великой Победе посвящается
23 июня 2022
В Ярославле составили сборник, посвященный литераторам-фронтовикам
Комментарии